Творчество А.И. Солженицына |
| Печать | |
08.05.2012 23:34 |
Бывали и худшие времена в жизни заключенного Шухова, выступавшего под знаком "Щ-854". В чем же выигрывала опубликованная в журнале "Новый мир" повесть? Прежде всего, беспощадной правдой, которую не знали советские люди. Солженицын, сам хлебнувший по горло лиха политзаключенного, скрупулезно, со знанием дела, час за часом рассказывает об одном дне зэка от пяти часов утра, когда "как всегда, пробило подъем - молотком об рельс у штабного барака", до отбоя. Кажется, ни одна мелочь не ускользает от внимательного взгляда художника: какую баланду едят тюремщики, во что одеваются и обуваются, как разговаривают с товарищами и надзирателями, что курят и как курят... Автор чаще останавливается на удачах Шухова в этот день, чем на промахах. А "удачи" эти до того незначительные, что на свободе на них не обращаешь никакого внимания. Оттого-то и сердце болит за этого крестьянина, по недоразумению попавшего в лагерный барак. Как ведь получилось: как все, работал в колхозе, честно воевал с немцами, был ранен, попал в плен. И вот надо же - Иван Денисович обвинен в измене Родине, будто бы он выполнял "задание немецкого командования". Привлекает в Иване Денисовиче природная незлобивость к другим заключенным. Ведь рядом с ним работают люди образованные, которых другие условия жизни, такие, например, как Цезарь. В тюрьме, как и на свободе, есть начальники (надзиратели), привилегированные, услужливые. Цезарь, "подмазав" начальника, получил привилегии освобождение от общих работ, заимел право носить меховую шапку, курит трубку. Шухову нечего "давать на лапу", в деревне самим есть нечего, поэтому он для себя находит свой путь для выживания: шить для кого-нибудь из старой подкладки чехол на рукавички, богатом бригадиру вовремя подсунуть сухие валенки, не прочь он пробежать по каптеркам, услужить чем-либо. А когда кончается рабочий день, Шухов поторапливается бежать в посылочную, чтобы очередь занять для Цезаря - а вдруг что-то может и Шухову перепасть. Ну, а коли нет - опять-таки не обижается бывший колхозник. Какое уж тут человеческое достоинство -поесть бы только посытнее. Но, видимо, по-другому нельзя было жил в тех условиях. Таких дней Иван Денисович должен прожить три тысячи шестьсот пятьдесят три. Если в "Одном дне Ивана Денисовича" рассказывалось о жизни одного лагеря, то в очерковой книге "Архипелаг ГУЛАГ" делалось широкое обобщение. В Союзе она впервые публиковалась в журнале "Новый мир" в номерах 8-11 1989 года. А отдельной книгой опубликована в 1990 году в издательстве "Советский писатель" Написать о лагерной жизни задумывалось еще весной 1958 года, но в то время не хватало достаточного материала для широкого охвата лагерной жизни. После выхода ".. .Ивана Денисовича" Солженицыну посыпались многочисленные письма бывших заключенных, с некоторыми узниками он встречался лично. Последняя редакция, по признанию самого автора, была сделана в феврале 1968 года. Обстоятельства, однако же, сложились таким образом, что опубликовать собранное по крупицам в условиях тогдашней государственной цензуры не представлялось возможным. Пришлось отложить публикацию до 1975 г. Солженицын так комментирует словосочетание "Архипелаг ГУЛАГ": "Лагеря рассыпаны по всему Советскому Союзу маленькими островками и побольше. Все это вместе нельзя представить себе иначе, сравнить с чем-то другим, как с архипелагом. Они разорваны друг от друга как бы другой средой - волей, то есть не лагерным миром. И вместе с тем эти островки во множестве составляют как бы архипелаг "ГУЛАГ" - означает Главное управление лагерей МВД. Книга, состоящая из трех томов (семи частей), дает наглядное представление о лагерях, размещенных на территории Советского Союза. На страницах книги читатель встречается с самыми широкими социальными и национальными слоями общества. Наряду с безымянными героями автор рассказывает о заключенных, надолго остающихся в памяти читателей: юрист-эстонец Сузи, известный литературовед Иванов-Разумник, Фастенко, который лично знал В.И.Ленина. "Миллионы русских интеллигентов, - пишет автор, - бросили сюда не на экскурсию: на увечья, на смерть, и без надежды на возврат. Впервые в истории такое множество людей развитых, зрелых, богатых культурой оказались без придумки и навсегда в шкуре раба, невольника, лесоруба и шахтера...". Много публицистических страниц здесь отведено разоблачению "идеологии", прячущейся за "формулой сознательности", оправдывавшей злодейство и террор. Для такой идеологии важен конечный результат, а что при этом нарушаются общечеловеческие ценности правительству было наплевать. Пагубное отношение тоталитарной идеологии Солженицын показывает на примере членов Центрального Комитета ВКП(б), которые из-за боязни смерти, маскируясь под мораль партийной сознательности, предавали друг друга. Тогда Бухарин ".. .отрекся от своих посаженных и сосланных учеников и сторонников... стерпел разгром и поношение своего направления мысли, еще как следует и не рожденного... снес как законное расстрел Каменева и Зиновьева...". "Да, но ведь и товарищи Бухарины, Каменевы, Зиновьевы, Троцкие, Тухачевские, Блюхеры... убивали ни в чем не повинных русских людей, среди которых были ученые, культурные деятели, поэты (Н. Гумилев, С. Есенин...)". "Может быть, - рассуждает Александр Исаевич, - 37-й год и нужен был для того, чтобы показать, как малого стоит все их мировоззрение, которым они так бодро хорохорились, разворашивая Россию, громя ее твердыни, топча святыни...". Судьбе незаметно живущей в деревне Тальково Матрены Григорьевны посвящен рассказ Александра Солженицына "Матренин двор", впервые опубликованный в журнале "Новый мир" (№1,1963 год). В 60-х годах рассказ вызвал бурную дискуссию. Упреки оппонентов писателя сводились в основном к "отсутствию исторической правды" (Вадим Кожевников), к необоснованным попыткам автора возвысить Матрену до типа народного праведника (А. Дымшиц). Бурное обсуждение рассказа уже говорит о его незаурядности. Сводить его ценность к "правдивости" или "неправдивости" событий вряд ли будет правомерным, хотя бы потому, что это вещь художественная, в которой важная роль принадлежит творческому воображению, в отличие, например, от очеркового повествования в "Архипелаге ГУЛАГЕ", от которого требуется правдивое описание событий и лиц, в них участвующих. А вот можно ли героиню назвать "проводником нового века"? Давайте посмотрим на образ "праведницы" повнимательнее. Рассказ ведется от лица автора, учителя математики, в мыслях и поступках которого угадывается сам писатель. Основное внимание здесь уделяется бедственному положению пожилой крестьянки, живущей в небольшом собственном доме с грязно-белой козой, колченогой кошкой, фикусами, тараканами и мышами, бегающими под слоями зеленоватых обоев. Из предыстории героини узнаем, что она должна была выйти замуж за Фаддея, однако тот пропал без вести - пришлось ей выйти замуж за младшего брата Фаддея - Ефима. Рождавшиеся дети, а их было шестеро, умирали во младенчестве. Деревенские жители определили Матрену "порченой". Чтобы как-то скрасить одинокую жизнь (муж пропал без вести на фронте), она берет на воспитание дочку Фаддея - Киру, находившуюся в доме Магрены до тех пор, пока та не вышла замуж и не переехала в поселок Черусти. Солженицын не дает детального описания портрета героини, кроме повторенной несколько раз "доброй", "извиняющейся" улыбки. В образе ее немало привлекательных черт: она честно работала в колхозе, помогала соседям, забывая про свои личные выгоды и ведение собственного хозяйства. Создается впечатление, что по-настоящему понимает и любит Матрену всего-навсего один человек - рассказчик, сохранивший благодарную память о ней. Оценочные признания даются как бы исподволь, ненавязчиво: "От красного морозного солнца чуть розовым залилось замороженное окошко сеней, теперь укороченных, -и грел этот отсвет лицо Матрены". Вслед за писателем этот "отсвет" доброты согревает и читательские души. Вместе с тем огород у нее в запустении, картофель родится мелкий, так как в почву не вносится никаких удобрений, обои на стенах потемневшей избы ждут замены. Рассказ о ней будет неполным, если мы, хотя бы бегло, не вспомним людей, ее окружающих - отца Киры, Фаддея, золовок, Игнатича, тети Маши. В отличие от Матрены Игнатьевны, равнодушной к деньгам, ее окружающие в разной степени жадные и алчные, не пропускающие своей выгоды. Особенно зримо разница в характерах персонажей проявилась после неожиданной нелепо-трагической гибели хозяйки двора на железнодорожном переезде. Виновник трагедии Фаддей трое суток до похорон погибшей пытался вернуть себе остатки Матрениной горницы, лишь на короткое время "приходил постоять у гробов, держась за бороду. Высокий лоб его был омрачен тяжелой думой, но дума эта была - спасти бревна горницы от огня и от козней Матрениных сестер". Жадность к деньгам и обогащению присуща не только Фаддею. Вот и подруга погибшей, тетя Маша, искренне жалевшая Матрену, и то, проведав горестную весть о кончине, просит у Игнатича вязанку подруги для своей дочери, добавив при этом: "Утром тут родня налетит, мне уж потом не получить". Сельчане относятся к Матрене как к женщине непрактичной, не умеющей жить нормальной человеческой жизнью. Первоначально, как известно, Солженицын называл свой рассказ "Не стоит село без праведника" Твардовский, хорошо знающий жизнь села, чья крестьянская семья отличалась трудолюбием, предложил при публикации в журнале "Новый мир" нейтральное название - "Матренин двор", ограничив тем самым мировоззренческие и житейские "амбиции" пределами одного двора. С таким названием согласился автор. А, может быть, все-таки ошибся редактор журнала? Произведения Солженицына учат "жить не по лжи". Попытка сказать правду заметна и в биографических очерках: "Бодался теленок с дубом", "Раковый корпус", "В круге первом", "Повествование в отмеренных сроках", охватывающей сотни действующих лиц (многие из них реальные), называет писатель "Красным колесом". Роман-эпопея состоит из системы Узлов, то есть сплошного изложения событий в определенные временные отрезки, разъединенные между собой. Так, Узел Первый "Август Четырнадцатого", охватывает с 10 по 21-е августа 1914 года, Узел Второй "Октябрь Шестнадцатого" -14 октября - 4 ноября 1916 года, Узел Третий "Март Семнадцатого" - 23 февраля - 18 марта 1917 года и т.п. В преддверии 60-летнего юбилея Солженицын начал издавать собрания сочинений с подзаголовком "Восстановлены подлинные доцензурные тексты, заново проверенные и исправленные автором. Иные произведения печатаются впервые". К следующему - 70-летнему - юбилею вышло 18 томов. В том же, 1988 году, писатель восстановлен в правах гражданства СССР (в 1974 году его лишили советского гражданства и выслали в Западную Германию). Стремление к широкомасштабному изображению событий характерно не только для солженицынского "Красного колеса". Такое видение событий - примета рассматриваемого периода. Эпическое время рождало эпические произведения, среди которых особенно выделялись "Костер" Константина Федина, "Отец и сын" и "Сибирь" Г. Маркова, "Пряслины" Федора Абрамова, "Тени исчезают в полдень" и "Вечный зов" Анатолия Иванова, "Сотворение мира" Виталия Закруткина, "Люди на болоте" и "Дыхание грозы" Ивана-Мележа, "Истоки" Григория Коновалова, «Судьба», «Имя твое», «Отречение» Петра Проскурина...Большое и принципиально важное место в литературном процессе 60-80-х годов занимала ленинская тема. Поделиться с друзьями:Похожие материалы:
|