Б. Ласкин - Тридцать лет спустя
|
19.02.2011 19:37 |
Марина вязала быстро и очень ловко. Отвлекись она, все равно руки продолжали бы делать свое дело. Ей бы сейчас на миг отложить вязание, она бы увидела мужчину - он подкатил детскую коляску вплотную к скамейке и поставил ее рядом с коляской, в которой лежала Ленка. Мужчина тихонько прогудел какую-то мелодию, потом сел и замолчал. Скорей всего, он искоса разглядывал свою соседку. Как раз в этот момент подал голос ребенок, которого привез мужчина. Марина вязала, не поднимая глаз, а мужчина сказал: - Спи, товарищ Самарин. Дедушка охраняет твой покой. Она посчитала петли. Сколько сразу информации - в коляске мальчишка, фамилия его Самарин. Ребенка сопровождает дед, а поскольку он дед, можно ожидать новых сообщений. Деды большие мастера посудачить. Правда, если быть объективной, нужно признаться, что и бабки не шибко ограничивают себя по части высказываний. Так что в данной ситуации будет кому поддержать беседу. Ленке седьмой месяц, Марина - бабушка со стажем, но привыкнуть к этому почетному званию никак не удается. Она бабушка. С ума сойти. Хотя, вообще-то говоря, если сидящий по соседству гражданин внимательно ее разглядел, он, конечно, уже заметил, что в волосах ее поблескивает седина. Но она нисколько ей не мешает, наоборот, многие даже считают, что она Марине идет, она добавляет солидности, хотя, если разобраться, не так уж ей необходима эта самая солидность. Студенты упорно продолжают считать ее молодой, но тому есть особая причина. Тут уж нечего прибедняться и изображать все как нечто обыденное. Безусловно, в ее судьбе и в ее прошлом есть некая исключительность, которую нельзя забыть, такое дается далеко не каждому, и потому люди часто вспоминают то, что было в ее жизни. Деликатно помолчав, мужчина опять что-то прогудел и снова умолк. «Увертюра окончена. Сейчас он заведет разговор». - Разрешите обратиться? Она подняла глаза и увидала широколицего плечистого дядечку в штормовке поверх лыжного костюма, в вязаной шапке с помпоном. - Если не ошибаюсь, мы соседи. Будем знакомы: Самарин Сергей Федорович. А ваше имя-отчество, если не секрет?.. - Марина Андреевна. - Вы заметили, Марина Андреевна, люди, которые только въехали в новый дом, очень любят знакомиться. Как в купе - вместе вошли, вместе ехать... - Я не живу в этом доме,- сказала Марина. «Сейчас замолчит, поймет мои слова как намек, что не так уж я стремлюсь с ним познакомиться». - А я здесь живу аж на девятом этаже. У меня тут сын с женой и с наследником квартиру получили. Вместе обитаем. По субботам даю молодым отгул. Они куда-нибудь на оперативный простор, а я обслуживаю Самарина-младшего. «Похоже, из военных: «разрешите обратиться», «оперативный простора. - Я заметил, детишки с вами, женщинами, ведут себя поспокойней. У вас кто, мальчишка, девчонка? - Внучка. Лицо Самарина выразило высшую степень удивления. - Внучка? «Давай, дедусь, не теряйся, произнеси дежурную фразу: «Никогда не поверю, что вы уже бабушка». - Даю слово,- сказал Самарин,- никогда бы не поверил, что у вас уже есть внучка. - И тем не менее это факт. - Простите, если, конечно, не секрет, кто вы по специальности? - Я преподаю... - Педагог? Все ясно. Ребенок, он же чувствует, с кем имеет дело. - Если учесть, что я преподаю математику, а Ленке неполных семь месяцев, вряд ли уж она что-нибудь особенное чувствует... А вы военный, да? Офицер? - Точно. Наверно, все же военная профессия накладывает на человека определенный отпечаток. - Возможно. - А вы, насколько я понимаю, человек мирного труда... Вот я сейчас смотрю на вас и мысленно представляю себе вашу биографию. Поступили в институт, только начали учиться - и вдруг война. Правильно? - Совершенно правильно. - Эвакуировали вас за тридевять земель, куда-нибудь в Среднюю Азию. Там тишина, светит солнце, цветет арык... - Цветет большей частью урюк. А что касается арыка, то он главным образом течет. - Извините. Допустил ошибку, так как лично не наблюдал. Но это мелочь. В основном я, надо полагать, не ошибся. Родина предоставила вам возможность вдали от войны получить высшее образование, чтобы вы в дальнейшем могли обучать математике новое поколение. Вот так. Если я в чем не прав, имеете возможность меня поправить. «Это уже заявка на продолжение разговора. Но меня очень занимает одна деталь - почему мне знакома фамилия Самарин? Где и когда я ее слышала?» - О чем задумались, Марина Андреевна? Она не ответила. «Безумно знакомая фамилия». Самарин по-своему истолковал ее молчание. - Я вас понимаю,- мягко сказал он.- Некоторые из наших с вами ровесников, которым не довелось принять участия в Великой Отечественной войне, испытывают на сегодняшний день вроде бы угрызение совести - так уж, мол, получилось, что раз я не участвовал с оружием в руках в боевых операциях, не имею я нынче морального права наравне с фронтовиками отмечать великий праздник Победы... - Ко мне это не относится, товарищ Самарин. -Правильно. Во-первых, вы женщина, и потом, как говорится, с помощью простой арифметики можно высчитать, что в годы войны вы были, извините, девчонкой. Так? - Так. - Конечно, были на войне представительницы женского пола. Медицинская служба, связь, военторг... - Авиация. - Точно. Между прочим, вам это будет интересно. Был такой гвардейский ночных бомбардировщиков авиационный полк. И, можете представить, весь личный со-став - и летчики, и штурманы, и техники и вооруженцы,- все там были исключительно женщины... - Значит, не вооруженны, а вооруженщины,- улыбнулась Марина. «Самарин. Откуда мне известна эта фамилия?» - Не верится? А ведь это истинная правда. У меня смешно получилось... Сорок шестой полк, про который я говорю, очень был знаменит, о нем и в газетах писали, и в журналах. Тогда у многих, в том числе у меня, создалось такое мнение, что в женском бомбардировочном гвардейском авиаполку и женщины служат особые, на других не похожие, не столько они женственные... - Сколько мужественные, да? - Точно. Но не в том смысле мужественные, что каждая способна на героический подвиг, а так, как говорится, чисто внешне. Одним словом, представил я себе, такие они все мощные, и голоса у них не женские, и плечи не как у вас, а как примерно у меня... - Так оно и было на самом деле? - Марина вдруг почувствовала, что он где-то совсем близко, ответ на ее вопрос. Вот-вот сейчас он что-то скажет - и она вспомнит, она наконец вспомнит, откуда ей известна его фамилия. Как человек бывалый и к тому же опытный рассказчик, Самарин выдержал небольшую паузу, жестом испросил разрешения закурить и смущенно, почти виновато сказал: - В том-то и дело, что все было совершенно не так. Вот я гляжу на вас, какая вы женственная в этой вашей шубке с белым воротником, гляжу и думаю, что многие молодые ребята на фронте в своих тихих мечтах представляли девушек из сорок шестого именно такими. И вот, прошу внимания, в одной центральной газете поместили статью про боевые будни этого самого полка. В центре была фотография - девушка, самое большее лет двадцати, гимнастерка, шлем с белым подшлемником, глаза вот такие и улыбка... Увидел я' эту фотографию и, как говорится, потерял покой и сон. Сел я, мобилизовал свои способности и сколотил небольшое такое послание в стихах... - Вы его помните? «Ни о чем больше не надо его опрашивать, все будет ясно сейчас, через минуту». Самарин, щуря глаза, смущенно признался: - Вы, возможно, будете смеяться, но писал я от всего сердца... «Здравствуй, небо голубое, здравствуй, белы облака. Славной гвардии девчата, вам привет из артполка!..» - Ага, значит, вы были артиллеристом? - спросила Марина, с веселым торжеством глядя на Самарина. Какая же у нее потрясающая память. Она была уверена,что вспомнит, и наконец вспомнила! Самарин погрозил ей пальцем. Это означало, что по-эта, даже начинающего, никогда нельзя перебивать. - Да, я служил а артиллерии. Я начну сначала. «Здравствуй, небо голубое, здравствуй, белы облака. Славной гвардии девчата, вам привет из артполка! Как фашистская машина скоро вся разломится, разрешите, девушки, с вами познакомиться. Со своей артбатареи посылаю вам привет и прошу вас, дорогие, чтобы дали мне ответ». Марина закрыла руками лицо. Наверно, ей было смешно и она захотела это скрыть. - Вот вы смеетесь,- в голосе Самарина прозвучала обида,- а я ведь, между прочим, не являлся тогда членом Союза писателей... - А сейчас являетесь? - не открывая лица, спросила Марина. - Нет. Пошел по другой линии. - Это все, что вы тогда написали? - Еще была концовка. - Правильно. Еще была концовка,- сказала Марина. Она опустила руки на колени и четко, с веселым вызовом прочитала: - «Сам я парень неженатый, не поэт и на артист, нам хорошего жалаю и душой всегда я чист». Самарин замер. В кино это, кажется, называется - стоп-кадр. - Вопросы будут? - тихо спросила Марина. Самарин, как спросонья, потряс головой и тоже тихо, почти шепотом спросил: - Это что... в газете была ваша фотография? - Нет. Фотография нашей однополчанки Жени Рудневой. А стихи были адресованы всему полку, и весь полк выучил их наизусть, лейтенант Самарин. - Я тогда еще был младший лейтенант,- пояснил Самарин, с нарастающим интересом глядя на Марину.-» Нет, нет, нет,-он вздохнул и развел руками,- такое бывает раз в сто лет... «Удар! Еще удар!> - смеясь, решила Марина и, поправляя шарф, как бы невзначай распахнула шубку всего на несколько секунд, но Самарин уже заметил на лацкане ее жакета Золотую Звездочку. Он поднялся со скамейки и поднес ладонь к своему легкомысленному головному убору. - Подполковник Самарин. Очень рад. В ответ Марина назвала свою фамилию, ту, прежнюю, которую она оставила по настоянию мужа, и протянула Самарину руку: - Я считаю, мы должны еще раз встретиться. - Обязательно,- не поборов еще смущения, сказал Самарин.- Надо познакомить нашу Ленку с моим Петькой. - Конечно,- улыбнулась Марина,- тем более они живут в одном доме.
Поделиться с друзьями:
Похожие материалы:
|
|