Б. Ласкин - Однажды весной

В восемь часов утра Люба садилась на свое место и открывала окошко, над которым висела табличка -> «Прием телеграмм».

Так начинался ее трудовой день,

Телеграммы проходили разные. И деловые, и поздравительные, и ласковые. Они кончались словами - «привет, жму руку», «целую». Таких было почему-то особенно много. Потом еще попадались слова - «лапочка», «солнышко», «зайчик».

Люба часто удивлялась - сколько существует на све-те смешных и ласковых слов.

Если телеграмма была забавной, Люба на мгновенье поднимала глаза на автора и почти всегда встречала застенчивую улыбку.

Когда началась война, Люба попросилась на фронт, но ее не пустили, и она осталась на старом месте, по-прежнему принимала телеграммы, которые стали совсем другими.

Она могла не читать газет и не слушать сводок. Война жила в ее телеграммах.

Когда фронт находился близко, к Любиному окошку подбегали офицеры в полушубках, с обветренными лицами. Успевая улыбнуться, они давали телеграммы в Свердловск, в Челябинск, в Ташкент.

Одну она запомнила: «Победа будет за нами, целую, когда вернетесь домой - обязательно привезите дыню».

Надо же, сводки еще тревожные, а младший лейтенант уже требовал дыню.

А потом телеграммы, похожие на эту, начали появляться все чаще и чаще.

В апреле сорок пятого Люба праздновала день рождения. Ей исполнился двадцать один год. Пришли подружки, ели, пили чай со сгущенкой и веселились. Близость победы чувствовалась во всем - в сиянии солнца, в звоне ручьев и даже в телеграммах.

И победа пришла!

В памяти Любы навсегда сохранился майский вечер, Над городом гремел салют из тысячи орудий. Разноцветью лучи прожекторов скрещивались в небе, и казалось, над Москвой построена огромная беседка. Люди стояли под ее сводами плечом к плечу, и, вероятно, от такой веселой тесноты беседка, сотканная из лучей, представлялась Любе маленькой, возведенной только для нее.

Сколько было в эти дни телеграмм!..

Они лежали горой на ее столе. Аппараты стрекотали без умолку, и счастливое слово - победа - шло через все телеграммы.

Так начались мирные дни. Сотни телеграмм принимала Люба. Она мельком прочитывала их и видела, как в телеграммах воскресала жизнь.

Люба не выезжала из Москвы, но обо всем, что происходило далеко, за сотни и тысячи километров, она читала на телеграфных бланках: «Люди выехали», «Железо отгружено», «Архитектурный проект утвержден», «Поздравляем восстановлением завода, выпуском первого трактора».

А потом, когда в Кремле заседала сессия Верховного Совета, вновь появилось слово - «пятилетка». Оно стало встречаться так часто, как в недавнем прошлом слово - «победа». К Любе приходили инженеры и хозяйственники. Они всегда торопились. Один просил ускорить погрузку автопокрышек, другой требовал смету, третий сообщал цифры, целые колонки цифр.

Любе хотелось помочь каждому - и этому со сметой, и этому с погрузкой автопокрышек. Но люди, видимо, на нее не рассчитывали. Получив квитанции, они исчезали так же быстро, как появлялись.

Как-то в ее окошко заглянул военный. Она заметила погоны капитана и молодое, неуловимо знакомое лицо. Капитан протянул телеграмму. Медленно считая слова, Люба старалась вспомнить, где и когда она видела этого человека.

А капитан молча стоял у окошка, и, если бы кто-нибудь поглядел на него со стороны, он бы непременно заметил, что капитан любуется этой светловолосой девушкой, сосредоточенной и быстрой.

- Два двадцать пять,- сказала Люба и встретила его взгляд.

Капитан уплатил, взял квитанцию, улыбнулся, сказал «спасибо» и ушел.

Люба приподнялась, проводила его глазами и поймала себя на мысли о том, что ей хочется, чтобы он забыл взять сдачу, чтобы... чтобы он просто вернулся.

На другой день капитан пришел опять. Люба улыбнулась. А он почему-то смутился и спросил:

-     Можно дать телеграмму?

-     Конечно,- сказала Люба.

Капитан взял бланк, подумал и написал несколько строк. Люба приняла телеграмму и стала считать слова, подчеркивая их пером: «Я совсем одинокий, ответьте, есть ли у меня надежда. Алексей».

Люба прочитала адрес - Малая Молчановка, дом 8...

-  Вы забыли указать фамилию адресата,- сказала она, не глядя на капитана.

-  Фамилию? - капитан помедлил.- Иванова.
Он получил квитанцию и ушел.

-  Иванова,- повторила Люба,- странно как... И я Иванова. Но адрес... адрес совсем другой.

Она вздохнула и вдруг подумала о себе. Она уже вполне взрослая, давно работает, помогает людям признаваться в любви, побеждать разлуку, верить, надеяться... Но все это другим.

Она держала в руках телеграмму: «Я совсем одинокий...»

Капитан пришел спустя два дня. Он поздоровался и подал заранее написанную телеграмму: «Я жду ответа. Алексей». Адрес был тот же.

Люба оформила телеграмму. Капитан ушел, оглянувшись на ходу, и лицо его снова показалось Любе знакомым.

И тогда ей пришла в голову мысль. Она взяла чистый бланк и решительно написала несколько слов...

Капитан явился через день. Вместе с телеграммой он протянул ветку мимозы.

-  Спасибо...- сказала Люба и покраснела.

На листочке было написано: «Мы почти не знаем друг друга, но я все равно хочу надеяться. Алексей».

Люба считала слова и чувствовала, как стучит у нее сердце. Потом, после его ухода, она поняла, что взволновало ее. «Они» были мало знакомы. «Они» почти не знали друг друга. А этот Алексей, как видно, совсем без самолюбия!..

И тогда Люба решила: она вмешается, она должна поговорить с этой девушкой!..

...Вечером Люба пошла на Малую Молчановку, Поднялась на третий этаж, долго стояла у дверей квартиры. Внизу кто-то хлопнул дверью. «Глупо как, застанут меня у дверей. Будь что будет. Зайду».- И Люба нажала кнопку звонка.

Прошло несколько секунд, и дверь отворилась.

На пороге стоял капитан.

-    Здравствуйте,- сказал он.

-    Здравствуйте, извините,- сказала Люба, чувствуя, что от смущения забывает слова,- я хотела... Я...

-    Заходите,- сказал капитан.

-    Я не к вам... Я пришла к Ивановой...

-    К Ивановой? - капитан   вышел   на  площадку.- Здесь Иванова не живет.

-    Как не живет? Малая Молчановка...

-    Вас зовут Люба, да? - сказал капитан.- Зайдите. Я сейчас вам все расскажу. Все, Только не делайте такого сердитого лица.

Продолжая удивляться, Люба вошла в квартиру.

-    Объясните мне. Я ничего не понимаю...

-    Посмотрите на меня, только внимательно,- сказал капитан.- Помните, в декабре сорок первого вы за
смеялись, когда я попросил, чтобы родители привезли
мне из Ташкента дыню?..

-    Ох,- с радостным изумлением сказала Люба,-так это были вы!.. Теперь я все помню! Все!..

-    Ну вот, а теперь слушайте дальше. Я недавно снова увидел вас, но знакомы-то мы не были. И тогда я
в шутку послал грустную телеграмму на свой адрес. А потом еще одну. Когда я отправил вторую и понял,
что моя шутка успеха иметь не будет, я принял решение прийти к вам сознаться и... и просто познакомиться...

-    Ну, и что же вы? - тихо спросила Люба.

-    На следующее утро я получил...

Капитан достал из кармана вчетверо сложенную бумажку. Это была ее телеграмма: «Нельзя быть такой жестокой, вас любит скромный хороший человек. Приветом Люба».

-  Когда я получил телеграмму, в которой вы меня назвали хорошим, я догадался, что это вы хорошая -
потому, что захотели  мне помочь в трудные минуты жизни...

Люба улыбнулась:

- Когда вы еще не были капитаном и про дыню телеграфировали, я уже тогда заметила, что у вас очень веселый характер...

Назавтра они встретились опять. Гуляли вечером по Садовому кольцу, держась за руки, и говорили о жизни.

Они остановились у планетария и решили зайти. В планетарии была интересная лекция об устройстве

вселенной.

Когда лекция кончилась, они вышли на улицу, твердо убежденные в том, что вселенная устроена очень хорошо.