Б. Ласкин - Дорогой гость
|
19.06.2011 20:00 |
Не помню, говорил я вам или нет, какой мой главный недостаток? Если не говорил, могу сказать. Надежда Яковлевна, наша учительница, говорит, что, когда я чего-нибудь рассказываю, я часто отвлекаюсь, вспоминаю никому не нужные подробности и мой рассказ теряет стройность. А папа говорит, что я засоряю речь разными лишними словами. Теперь, когда вы все про меня знаете, я расскажу, как мы с одним товарищем провели смелую операцию. Мой папа - он вообще моряк. Он служит на рыболовном сейнере старпомом. Старпом - старший помощник капитана. Папа старпом, а я младпом старпома. Это меня так мама в шутку называет. Мама моя художница, но она не картины пишет. Она художница по янтарю. Янтарь - окаменевшая смола хвойных растений третичного периода. Если янтарь потереть об суконку, то он прямо тут же начинает притягивать маленькие бумажки, потому что он электризуется. Мама и папа познакомились в Ленинграде. Они там учились, но меня тогда еще не было. Я произошел в этом городе, где мы сейчас живем. А Ленинград - замечательный город. Мне про него много рассказывали. Там, между прочим, бывают белые ночи. Представляете? Ночь, а все видно, как днем. Можно даже читать на улице любую книжку - хочешь фантастику, хочешь детектив. Я вот еще что хочу сказать. Лично я видел такой янтарь, у него внутри веточка вроде папоротника. А в одном янтаре осталась маленькая древняя муха. Вообще муха внутри - большая редкость. Можете представить, когда она жила и летала. Скорее всего тогда и людей никаких на свете не было, даже самых первобытных. Когда папа собрался в плавание на своем сейнере, у нас дома было небольшое совещание. Папа сказал, чтобы я поехал в пионерлагерь. А мама сказала, можно в пионерлагерь, а можно и к дяде Макару, у него дача за городом. Я сказал, что лучше в лагерь, а мама сказала, что у меня с возрастом притупились родственные чувства. А я сказал, что они никогда острыми не были. Папа засмеялся: «Ты же утверждал, что любишь родителей». А я сказал, что дядя Макар мне не родитель, а дальний родственник. Теперь я вам немножко про этого дядю Макара расскажу. Вообще знаком я с ним давно, с детства. Он работает по линии снабжения. Вот, например, он говорит, что человек всего добивается не благодаря своим талантам, а благодаря счастливому стечению обстоятельств. Или он вдруг чего-нибудь выиграет в лотерее, или ему кто-нибудь что-нибудь сделает полезное, а он тому тоже за это что-нибудь сделает или даст. Это неправильно. Вообще-то иногда так бывает. Вот я, например, дал свою шпору Витьке Бабурину, и он мне тут же подарил марку Мексики. Вы думаете: какие шпоры, которые у всадника? Нет. Шпора - это просто-напросто шпаргалка. У нас некоторые ребята очень лихо шпоры делают. Я как-то одну домой принес, мама ее увидела и говорит: «Этому умельцу надо было в Персии родиться лет триста назад. Дорого бы стоила сегодня такая миниатюра. Но поскольку это произведение новое, современное, то ему двойка - красная цена». Проводили мы папу в плавание, и примерно через неделю мама повезла свои работы на выставку в Клайпеду, но перед этим она все же отправила меня на дачу к дяде Макару. Погостил я немножко, но потом мне там жутко надоело и у меня появилась интересная идея добиться, чтобы дядя Макар сам поскорее отвез меня обратно домой. Для этого я бы, конечно, мог чего-нибудь сотворить, но я не хотел огорчать тетю Любу. Она вообще хорошая женщина. Прошло еще дня два, приезжает из города дядя Макар, садится обедать и сразу замечает, что я скучный. Тогда он говорит: - Понимаю, почему ты такой малахольный. Вся причина в том, что нету у тебя здесь дружков-товарищей... Я подумал: конечно, было бы очень даже неплохо, если бы сюда ко мне заявился Колышкин, или Витька Бабурин, или Женька Каретников, вообще кто-нибудь из наших ребят. Я говорю: - Я могу пригласить... Дядя Макар головой покачал: - Нужны мне твои ребята, как зуб в носу. Уж как-нибудь без них обойдемся. Я говорю: - Вы-то, конечно, обойдетесь. А дядя Макар доел отбивную и говорит: - Я сам о твоем досуге позаботился. Бери ручку, листок бумаги, я продиктую письмецо одному молодому человеку твоих лет... - Какому молодому человеку? - Сейчас узнаешь. Достал он записную книжку, полистал и говорит: - Пиши! Я думаю: пожалуйста, я напишу, раз меня просят. Взял шариковую ручку, листок бумаги, сел и написал: «Здравствуй, уважаемый сверстник, пока что мне не известный Виктор! Настоящим письмом приглашаю тебя прибыть в гости в один дом, где тебе будут созданы исключительно хорошие условия для здорового отдыха совместно со мной. Сам я учусь в средней школе, имею хорошую успеваемость и неплохое общественное лицо. Мы с тобой поиграем, калорийно покушаем и завяжем прочную дружбу. На сегодняшний день мы не знакомы, но мы познакомимся и безусловно найдем общий язык. Дорогой Виктор, приезжай в это воскресенье на электричке. От девяти до десяти утра буду ожидать тебя на станции Песчанка. А чтобы я тебя узнал, возьми гвоздику и повесь у себя за ухом. Итак, жду с нетерпением. Явка обязательна. Привет!» Дядя Макар прочитал и говорит: -Хорошо получилось. Просто-таки замечательно. Теперь давай пиши адрес нa конверте. Продиктовал он адрес, я его спрашиваю: - Зачем я писал это и кому? Дядя Макар говорит: - Зачем писал - из письма ясно. Поймет. А хочешь знать кому? Могу сообщить. Виктору Долгопятову. - А кто он такой? - Сынок Сергея Александровича. - Какого Сергея Александровича? - Долгопятова. Из комитета народного контроля. Понял? - Нет. - Мало супу ешь, потому и не понял. Давай-ка письмо. Пойду лично кину его в ящик. Ушел дядя Макар, а я подумал: дурак будет этот Виктор, если приедет... Но вообще-то, конечно, загадочно. Встреча на станции, в ухе гвоздика... А для чего это дяде Макару понадобилось? Наверно, для того чтобы я не скучал. Гвоздика сразу бросится в глаза, знак заметный. В детективах человека чаще узнают по шраму на щеке. Но вообще-то глупо, если написать: «Чтоб я тебя узнал, явись со шрамом». А если у него нет шрама? Думал я, думал - и наконец додумался, для чего дядя Макар решил пригласить в гости этого мальчика, Дядя Макар сделает приятное сыночку Долгопятова, а за это папа Долгопятов сделает что-нибудь приятное дяде Макару. Не буду рассказывать, что было в четверг, в пятницу и в субботу. Лучше я расскажу, что произошло в воскресенье утром. На даче ждали гостя. Тетя Люба приготовила обед, напекла разных пирожков и сварила компот из длинненьких слив. Эти сливы, между прочим, здорово развивают глазомер. Когда их ешь, остаются косточки. Возьмешь такую косточку двумя пальцами, прицелишься, нажмешь, и она летит, как пуля!.. В прошлом году в пионерлагере мы этими косточками стреляли в цель и на дальность. Витька Бабурин всех обставил. Вообще Витьку вся школа знает. «Деятель повышенной резвости» - это про него учитель физкультуры сказал. Он еще сказал, что недавно один профессор с научной целью провел день в своем кабинете с маленьким ребенком. Он решил в точности повторять все его движения. Ребенок прыгает - и профессор прыгает. Ребенок бегает на четвереньках- и профессор за ним. Ребенок кувыркается - и профессор тоже. Ребенок сунул ножку в рот - и профессор... Вечером профессора еле откачали. А потом он еще месяц в санатории лечился. Интересно, правда?.. Да. Так вот, пошел я в воскресенье утром на станцию. Первую электричку встретил - нет мальчишки с гвоздикой. Вторую - опять его нет... И вдруг я вижу - шагает навстречу мой старый друг Витька Бабурин. Я говорю: - Здорово, Витек! Ты как сюда попал? - К одному филателисту прибыл, марками меняться. И тут мне в голову ударила идея. Я говорю: - Витька, твои марки никуда не денутся. Подожди. Возможно, мы проведем с тобой одну небольшую операцию... Витька сразу завелся: - Какую операцию? Только я ему хотел рассказать про свою идею, вижу, выходит из электрички невысокий паренек и за ухом у него торчит белая гвоздика. Я думаю: что делать? Подойти? Нет. Подождет, спокойненько уедет и на обратном пути гадать будет: кто его так здорово разыграл?.. Я отвел Витьку за киоск и говорю: - Смотри! Видишь мальчишку с гвоздикой? - Вижу. Ну и что? Я говорю: - Он сегодня будешь ты. Витька на меня так посмотрел и говорит: - Я ничего не понимаю... Пока! Пойду марками меняться. В общем, минут через десять в роще я рассказал Витьке и про письмо, и про то, что я придумал. Витька сперва засмеялся, потом почесал затылок. - А вдруг дядя спросит про этого... как его... про Сергея Александровича?.. Что я скажу? Я ж его даже никогда не видел. Я говорю: - Это не имеет значения. Витька еще немножко постоял, потом говорит: - Я твоего дядю не знаю, и он меня тоже. А вдруг он знает того Виктора? Я говорю: - Это отпадает! - Почему? - Потому!.. Если бы знал, он бы мне обязательно его описал. Потому он и придумал гвоздику за ухо. Тогда Витька говорит: - Вообще-то это сразу выяснится, знает он его или нет. Если дядя при виде меня сделает круглые глаза, значит, все! Операция провалилась, и я убегу. Я говорю: - Правильно. Тогда сразу беги. И я с тобой. Витька говорит: - Ладно. Только вот что... ты передо мной подхалимничай! Я говорю: - Зачем? А он говорит: - Чтобы и дяде было видно со стороны. В общем, являемся мы с Витькой на дачу. Смотрим- на крылечке дядя Макар. Стоит и улыбается: - Прошу к нашему шалашу! И тут же спускается с крылечка и с Витькой за руку здоровается. - Привет! Как говорится, с добрым утром, с добрым утром и с хорошим днем! Очень приятно. Меня звать Макар Иванович, а вы, если не ошибаюсь, Витя... - Правильно, Витя. Я отхожу в сторонку, а Витька держится спокойно, даже немножко нахально. Он, наверно, сразу понял, 'что дядя Макар или не видел, или забыл того Витю, у которого папаша в народном контроле. Дядя Макар говорит сладким голосом: - Я смотрю, вы уже познакомились, молодые люди... Витька говорит: - Да. Мы уже нашли общий язык. Ваш родственник Дима произвел на меня положительное впечатление, и у нас завяжется крепкая дружба... Я смотрю на Витьку и думаю: если он будет продолжать в том же духе, я засмеюсь, и все кончится. А Витька пока что уселся на скамейку и говорит: - Дима, принеси мне стакан воды. Я хочу освежиться с дороги. Дядя Макар предлагает: - Может, желаете с сиропом? Витька говорит: - Можно и с сиропом. Я иду за питьем для Витьки и слышу, как дядя Макар спрашивает у него: - Как папочка себя чувствует? - Хорошо. Спасибо. - Я слышал, Сергей Александрович рыбалкой сильно увлекается... Я стою, воду наливаю и не спешу выходить. Вдруг Витька сорвется и провалит операцию. Но нет, Витька здорово вошел в роль: - Рыбалка - это культурный отдых, и, кроме того, из рыбы можно сварить уху на костре... Витька сообщает эти ценные сведения как раз в ту секунду, когда я подаю ему стакан воды с вишневым сиропом. Витька делает глоток и заявляет: - Дима, вода недостаточно холодная. У вас имеется холодильник? Дядя Макар говорит: - А как же!.. Ну-ка, Димка, обеспечь своего нового друга ледком. Холод, он бодрость дает... Я иду за ледком, а Витька рассказывает: - Недавно одна экспедиция выкопала мамонта... - Это вроде бы слон старого образца? - Да. И у этого мамонта не только все кости полностью сохранились, но даже мясо было совсем свежее. Знаете почему? Потому что мамонт много веков пролежал в вечной мерзлоте... Я приношу Витьке лед. Он небрежно берет один кубик и бросает к себе в стакан. Дядя Макар спрашивает: - Слышал, что сейчас Витя рассказывал? - Я утвердительно киваю, так как именно я первый прочитал эту заметку о мамонте и пересказал ее Витьке. А дядя Макар нежно смотрит на Витьку: - Я не спросил, вы завтракали? Витька говорит: - Вообще-то я с папой позавтракал, но в дороге слегка проголодался. Так что я не возражаю... Прошло минут пять, не больше, и на столе появились ягоды, пирожки и прочие штучки-мучки. Витька все пробует, чмокает и похваливает. Вообще он мастер порубать. Нас трое за столом. Тетя Люба куда-то удалилась, и хозяйничает дядя Макар. И так он перед Витькой стелется, так его угощает, со смеху можно умереть. Витька говорит с набитым ртом: - Вернусь в город, расскажу папе, как вы меня угощали и вообще... Смотрю, дядя Макар прямо-таки сияет. - Скажете, мол, провели денек в гостях, в обстановке дружбы и полного взаимопонимания... А я жую пирожок с капустой и чувствую, меня смех разбирает. Полное-то взаимопонимание только у меня с Витькой. А Витька уже перебрался в кресло-качалку. Покачался немножко и спрашивает: - Дима, любишь стихи декламировать? Можете себе представить, какой нахал! Задает мне такой вопрос, и голос у него в точности как у нашего завуча. Я ответить не успел, а дядя Макар рад стараться: - Вы знаете, Витя, он у нас... - Говорите мне «ты»,- заявляет Витька дяде Макару и смотрит на меня своими бесстыжими глазами.- Прочитай мне что-нибудь из классики... Что делать?.. Я становлюсь в позу и читаю стихотворение М. Ю. Лермонтова: Выхожу один я на дорогу; Сквозь туман кремнистый путь блестит... Читаю, в сам думаю: большой будет цирк, когда ребята узнают о моем выступлении перед Витькой Бабуриным. Все подробности я вам рассказывать не буду. Я только скажу, что Витька выпендривался на даче часов пять, если не больше. Дядя Макар, пыхтя и отдуваясь, играл с ним в бадминтон, рассказывал, какой он редкий, незаменимый снабженец, и даже спел ему какую-то песни. Витька все время находился в центре внимания, а я был только на подхвате. Я обслуживал дорогого гостя -то ему что-нибудь подавал, то что-нибудь приносил. И вдруг Витьку прорвало. - Дима! - сказал он громко.- Мне надоел подхалимаж! Я, конечно, понимаю, почему ты себя так ведешь. Только потому, что мой папа занимает очень высокое положение. Дядя Макар сразу закашлялся, а я про себя сказал: «Витек, это старо! Первый раз ты так сострил в школе, когда всем сообщил, что твой отец командир самолета «ИЛ-62». После обеда мы все отправились на станцию. Я вошел в вагон электрички и сказал: - Провожу своего друга до самого дома. - Правильно! Привет Сергею Александровичу! - сказал дядя Макар, когда мы с Витькой высунулись из окна. - А кто он такой? - спросил Витька. - Твой папа, если не ошибаюсь. - Вы ошибаетесь. Моего папу зовут Георгий Иванович. - Что?! Дядя Макар весь покраснел. Он круглыми глазами смотрел на Витьку, потом перевел взгляд на меня и, наверно, только тогда все понял. - Салют! - сказал Витька.- Спасибо за внимание! И тут электричка тронулась и пошла.
Поделиться с друзьями:
Похожие материалы:
|
|