Об уникальности Пушкина как родоначальника и идеала русской литературы и поэзии

В истории русской и мировой литературы есть много имен, достойных самого высокого и искреннего почитания. Но в ряду великих имя Пушкина для нас совершенно уникальное, по- особому дорогое, ни с чем не сравнимое.

И дело тут не только в том, что Пушкин явился родоначальником новой русской литературы, хотя это, конечно, важно, но и в том еще, что из всех поэтов мира он наиболее полно и, так сказать, классически зримо воплотил в себе то, что именуется идеалом поэзии, ее очарованием, ее, наконец, человеческим всеведением. Вот почему Пушкин, как писал Гоголь, “есть явление чрезвычайное и, может быть, единственное явление русского духа”. Спустя сто лет Горький подтверждает это суждение, заявив о поэте: “Никем не превзойденный!” И действительно, чем дальше во времени мы отходим от эпохи Пушкина, тем значительнее и весомее становится для нас каждая его строка, тем глубже осознаем необъятность и неповторимую красоту его поэтического мира.

Но вот что при этом поражает почти всякого, кто обращается к Пушкину: его очень трудно, а, может быть, и совсем невозможно представить в законченной цельной работе - настолько масштабным кажется творчество поэта, запечатлевшего в своих произведениях не только приметы, но и дух времени, типологию человеческих отношений. Поэзия Пушкина в этом смысле подобна расширяющейся Вселенной, поскольку знакомство с каждым Другим произведением поэта открывает все новые и новые стороны собственного нашего бытия. Очевидно, по этой причине сейчас мало кто отваживается приступить к созданию монографической книги о Пушкине, где бы отразились целиком его жизнь и творчество одновременно. Легко представить себе, какой должна бы быть эта книга по объему, да и по исполнению...

И все же наше познание Пушкина продолжается. При этом сегодня оправданным будет, вероятно, внимание к частным деталям его творчества, “изюминкам” чудного вдохновения: ведь они встречаются почти в каждом произведении великого поэта и не утратили своего вещего смысла, притягательности. И тут полагаю, совсем не обязательны объемные, утомительные статьи: более предпочтительным может оказаться жанр, коротких литературоведческих миниатюр. Попробуем! Быть может, удастся обосновать два-три наблюдения, которые не покажутся стереотипными...

На моей памяти несколько раз отмечалась скорбная, трагическая дата (10 февраля по новому стилю) гибели Пушкина: столетие (1937 год), стодвадцатипятилетие (1962 год), наконец, стопятидесятилетие (1987 год). Но всякий раз, как я помню, было впечатление такое, словно бы отмечался не день гибели- смерти, а день бессмертия великого поэта. И это действительно так. Ведь мы давно уже не представляем свою жизнь без Пушкина, как не представляем ее без света, без тепла, без материнской или сыновней ласки. Пушкинская поэзия исцеляет и облагораживает нас и потому - бессмертна.

Гоголь о Пушкине говорил, что это “русский человек в его развитии”, в каком он, может быть, “явится через двести лет”. Суждение, прямо скажем, озадачивает: неужели кому-то возможно обогнать своих современников на два столетия? И все же Пушкину это действительно удалось, притом в самой противоречивой и вязкой сфере человеческого бытия - нравственной. Например, в поэме “Цыганы” истинными признаются только такие отношения, в которых отсутствует чувство личного первенства, “обладания” человеком, в том числе - ревность. Такая “норма” человеческого общежития, а тем более любви, и сегодня в значительной степени может считаться идеальной.

Самое трудное в сфере духовной культуры - определение роли созданных ее эквивалентов на современном этапе. Пример с Пушкиным убеждает в этом. В сороковые годы XIX века Белинский истолковал творчество Пушкина как подтверждение возможностей интенсивного развития русской культуры на своей родной почве. В 60-е годы Чернышевский, а в особенности Писарев, склонны были усматривать известную недостаточность поэзии Пушкина со стороны ее прямых связей с социальными проблемами жизни. В 80-е годы Достоевский провозгласил Пушкина совестью русского человека, а Горький десятилетием позже “началом всех начал”.

Очевидна во всех этих случаях обусловленность временем и, стало быть, неизбежная неполнота характеристик по отношению к предмету суждений, предмету оценок. Означает ли это, что предшествующие оценки лишь приблизительно определяли значение поэзии Пушкина, хуже того - открывали в ней несуществующие стороны? О, нет! Великие явления культуры имеют и великие параметры своего бытования. Никакая эпоха не может их исчерпать целиком, до конца, но каждая эпоха получает преимущественное право на истолкование и развитие какой-то одной или нескольких граней великого таланта.

В наше время Пушкин в особенности дорог и близок народу своим гуманизмом, чуткостью, способностью очаровываться едва ли не в каждом обыкновенном чувстве, в каждом деянии отблеском великого назначения, проявлением истинной красоты, которая неистощима и многообразна, как сама жизнь. Не случайно выдающийся мыслитель XX века И.А. Ильин назвал его “солнечным центром” нашей истории.