К.Ф.Яковлев. Глава 12. «ТЕПЕРЬ БЫ ЭТО И КСТАТИ»

Когда уже к концу идет этот разговор о главной и все более растущей беде русского языка, я не могу не выска­зать иногда возникающие сомнения: возможно ли сдви­нуть горы накопленных «наслоений» не то что в языке, а в головах многих людей — от именитых ученых до самых обычных газетчиков, работников радио и телевидения, а подчас и работников полей и заводов, хоккейных и фут­больных болельщиков.

Многие, страшно многие так уж привыкли бездумно брать и пускать в обиход слова чужие вместо своих, род­ных!

От простых-то людей, правда, слышишь то и дело:

— Да что они как пишут? Читаешь — и понять ничего но можешь, будто уж ты и не русский!

А «непростые» все уснащают и уснащают язык этой тарабарщиной, и, чем редкостнее, «новее» словечко, тем, будто бы, больше и весу, и блеску..,

Не знаю, как сдвинуть сейчас эту стену и равнодушия, и небрежения, и неуважения к русскому языку, но хочется верить, что все сделать можно.

Н. С. Лесков, говоря об иностранных словах, «беспрестанно и часто совсем без надобности» вводимых в русскую речь, и о том, что «эти вредные упражнении практикуются в тех самых органах, где всего горячо стоят за русскую национальность и ее особенности», вспоминал слова И. С. Аксакова: «За этим стоило бы учредить общественный надзор — чтобы не портили русского языка, — и за нарушение этого штрафовать в пользу бедных».

«Теперь бы это и кстати», — добавлял Николай Семе­нович.

И теперь бы это кстати, очень кстати, — скажем и мы, С той только разницей, что штрафовать надо в пользу развития русского языка.

Понятно, не в штрафах дело. Но, может быть, действительно нужен общественный надзор.

Во всяком случае, язык не менее достоин и не менее нуждается в охране, чем, например, природа, хотя мы не всегда так остро чувствуем это и, кажется, не вполне осо­знаем.

А пора бы!

Тем более пора, что на язык уже в сильной степени влияет мощнейшая, еще небывалая газетно-радио-телеви-зионная машина, и малейший «перекос» в ней отзывается сразу на миллионах, на десятках миллионов людей.

Видели вы, как жадно читают свежие газеты в москов­ских троллейбусах, в метро? Видели, как чуть ли не в каждой семье в городах, поселках и в селах вечерами спе­шат люди к телевизорам, чтобы застать интересную хок­кейную, футбольную игру или фигурное катание, соревно­вания по гимнастике?

Тут-то и ждет их, с позволения сказать, «современный» русский язык:

«Третьяк угадывает любой нюанс...»,

«фиксирует шайбу...»,

«быстро прогрессирующий голкипер»,

«отличный форвард»,

«наши стопперы...»,

«переигрывает по всем компонентам...»,

«прессинг...»,

«дриблинг...» («айсинга» не хватает!),

«Ай-я-яй, я-яй! Не реализовали... реальнейшую воз­можность...»,

«аутсайдеры...»,

«рефери...»,

«в амплуа тренера...»,

«Какую интересную интерпретацию прыжка в волчок показывает фигурист!»...

А слушая в перерывах последние новости, собравшиеся у телевизоров познакомятся и с новейшими «открытиями» в области русского языка.

Оказывается, применен новый способ уборки хлопчат­ника.

В чем он состоит?

В дефолизации.

Почему именно «дефолизация»?

Потому что у хлопчатника сначала срезают лист. А так как лист, говоря не по-русски, значит — «фолиум», то и срезание — дефолизация.

Почему надо сказать обязательно как-нибудь, только бы не по-русски?

А это уж надо спросить «изобретателей» и тех редакто­ров телевидения, которые благословили «изобретение».

И еще:

«На картофельных плантациях района нынче собран богатый урожай...»

Почему вдруг хорошее, веками проверенное русское поле стало плантацией? Что, теперь и колхозник станет плантатором? Может быть, и песню будем петь:

Плантация, русская плантация! Я — твой тонкий колосок…

А может быть, и фермеры появятся вскорости?

И...

Впрочем, дело не в количестве примеров. Их больше чем достаточно. И создается впечатление, что кто-то словно бы нарочно, словно бы специально стремится к размыванию русской культуры и в том числе — к размыванию великого русского языка...

Может, не все впитывают слушатели, но ведь изо дня в день! Со всеми «перекосами» — на всю страну!..

Рано или поздно это заставит, конечно, всех задумать­ся под предупреждением «перекосов», над нормами и принципами употребления иностранных плов.

Если эти принципы еще требуют обсуждения, надо их обсудить. Но так или иначе все сделать, чтобы борьба за чистоту русского языка стала общепризнанным важным делом, а защита «тяготения» к иностранным словам и само тяготение признано было долом вредным

Надо на деле объявить повсеместную войну ненужным иностранным словам, то есть тем, которым не только без труда, но и с пользой могут быть заменены русскими или которые сами стали «заменителями» русских слов. Чтобы война эта была по-настоящему организована, чтобы об­щественный надзор за чистотой языка не позволял свое­вольничать и портить русский язык ни в одном номере га­зеты или журнала, ни в одной радио- и телепередаче, ни в одной книге, ни в одной брошюре.

Великий, прекрасный и сильный язык наш, язык, на котором творили Пушкин и Лев Толстой, язык первых Советов и спутников Земли, язык, на котором разговари­вал Ленин, — достоин самой большой заботы.

ОГЛАВЛЕНИЕ